В 1729 году в Данилове и окрестностях жителей было больше, чем в губернском Петрозаводске, а сейчас их  — единицы. Но они верят, что их деревня еще возродится...

Мошенники

— В Данилово едете, наверное, по поводу той тетки? — высказала предположение жительница деревни Лобское, когда мы остановились у ее  дома, чтобы уточнить, правильно ли выбрали дорогу. Так из-за  отсутствия  дорожных указателей я узнала о событии, которое всколыхнуло всю округу. Накануне заезжие мошенники решили  нагреть руки на доверчивости даниловских бабушек.

Дамочка  заглянула в первый попавшийся дом и,  представившись работником   социальной службы, сказала, что по недосмотру хозяйке   недоплатили  500 рублей к пенсии. Она их привезла, но вот беда, купюра у нее только пятитысячная...   

Где-нибудь такая легенда и прошла бы,  но  Галина Михайловна  Богданова насторожилась: « А почему мужу моему не привезли?»  Потом  назвала  фамилию одной из дачниц и спросила, привезли ли ей деньги.   — Да-да, —  расплылась  в улыбке  лжесоцработница.  —  Так ведь у нее сегежская прописка, при чем  тут  медвежьегорская соцслужба? — огорошила Галина Михайловна  вопросом. 

И пока сообразительная женщина звонила  участковому  в Огорелыши,  мошенницы след простыл:   отправилась подальше  на край деревни. Там ей удалось стянуть из кошелька одной жительницы пятитысячную, подменив ее цветной бумажной  из банка приколов. А потом,  решив    не искушать судьбу, а может, испугавшись дотошности местных жителей, отправилась   обратно.  Но  не ушла: поднятый по тревоге  Галиной Михайловной участковый перехватил мошенницу  в Лобском.

В который раз единственный в деревне стационарный телефон, установленный в доме Богдановых,  выручил даниловцев.  И вообще, Галина Михайловна в деревне  — неофициальная местная власть: все и по всем вопросам обращаются к ней.

— Телефон на квартиру  поставили давно, лет 30 назад,  когда я работала начальником метеостанции,  а соседка  — техником-метеорологом, — рассказывает она. — Кстати, я и профессию метеоролога получала здесь же, на рабочем месте, читала учебники, посылала контрольные и параллельно сутками работала.  Мы  составляли прогнозы, объявляли штормовые предупреждения, обзванивали все лесопункты. И нам звонили  из  аэропорта Бесовец,   из Мирного Архангельской области, ведь местоположение Данилово — особенное: на водоразделе  Белого и Балтийского морей.

Галина Михайловна и Юрий Михайлович Богдановы — хранители Данилово.

Географическое положение деревни осталось тем же, а вот метеостанции  тут нет с конца 1990-х,  да и  вообще ничего не осталось...  Одно развлечение — автолавка, которая  еще приезжает.

Выгорецкая республика

А ведь Данилово — уникальная  не только для Карелии, но и для всей России деревня.  Здесь возникло и просуществовало почти два века знаменитое  Выгорецкое общежительство  —  центр российского раскольнического движения.
Первое упоминание о Данилове в исторических источниках относится к 1694 году. Но почти за двадцать лет до этого, после разгрома  Соловецкого монастыря в 1676 году,    соловецкие беглецы —  черный дьякон Игнатий, игумен Досифей и дьячок Шунского погоста Данила Викулин —  поселились среди болот, простирающихся вдоль реки Выг. Их учение быстро распространилось между жителями так  называемого  «Повенецкого рядка». И в 1694 году уже был   Выгорецкий Даниловский монастырь,  в котором руководителем  признан Данила Викулин. Спустя год к нему   присоединились два брата из рода князей Мышецких — Андрей и Семен Денисовы.

В память основателей обители

С их прибытием Выгорецкое общежительство стало возрастать и особенно усиливаться.  Ум,  красноречие, начитанность и  образование  дали  Андрею Денисову первое место между выгорецкими старшинами и побудили разделить власть, удержав за Викулиным сан настоятеля, предоставить Денисову звание «судии и правителя» выгорецких раскольников. Но дело было не в звании: Денисов так хорошо знал окружающих, что не нуждался в каком-либо наименовании.   Он  понимал  их потребности и нужды, умел  пользоваться обстоятельствами и обладал волей, которая не останавливалась ни перед какими препятствиями.  Оба Денисовы формулировали учение Поморской секты в своих сочинениях.    Кроме того, они сумели выстроить нормальные  отношения и с представителями другого направления раскольничества — поповцами.

Тысячи и один
Выгореция  развивалась стремительно. Приток населения в монастырь увеличивался с каждым годом.  В 1706 году был основан женский  Лексинский монастырь в 22 верстах от Данилова, появился  Тихвиноборский скит на  речке Геннадиевке: сюда набралось много беглецов из Тихвина, Ярославля, Каргополя, Толвуи и Ребол.  Вокруг монастырей раскинулось множество пашенных дворов, 27 скитов, отдельным же кельям и поселенцам по дебрям и горам не было счета.

Есть сведения, что  в 1729 году число раскольников Выговской обители составляло 12 488 человек. Любопытно,  что население губернской столицы — Петрозаводска только через 200 лет, к 1914 году, превысило 12  тысяч. Так что судите, какой мощной,  влиятельной  была Выгореция.

В обители действовали предприятия по выплавке меди, производству кирпича и досок, выделке кож, выгонке смолы и дегтя. Община имела несколько хлебных пристаней на Онежском озере, мельницы, несколько озерных судов, вела торговлю. При монастырях существовали школы иконописания и грамоты, библиотеки, в которых  помимо церковных раскольничьих книг  было много томов по  истории, философии, географии, словесности, медицине, архитектуре. Здесь же  существовали   мастерские по художественному литью, рукоделию.  Выгорецкие художники создали свою школу иконописи —  «поморское письмо», которое  отличалось высоким мастерством и сложностью рисунка, богатством и разнообразием красок.  Славились их   изделия из латуни —   «поморское литье». Лексинское  женское общежительство стало известно  своим художественным шитьем золотом и шелками по бархату, шелку и парче.  В монастыре  переписывали  книги, создавали духовные произведения.  Таким образом,  старообрядческий  Даниловский монастырь  в XVIII — XIX веках  превратился в духовный и экономический  самостоятельный центр Севера России.  

Здесь, на берегу Выга , расположилась Даниловская обитель

Однако в середине XIX века  Николай I, во времена которого был провозглашен знаменитый лозунг «Православие, самодержавие, народность»,   явно не симпатизировавший старообрядцам,  подверг  общежительство  разорению:  сначала были запечатаны часовни обители, потом экспроприированы земли общины, людей стали выселять с обжитых мест.  В 1855 году обитель прекратила свое существование.   Вот вам и роль личности в истории... Одни десятилетиями и столетиями создавали, другие днями и месяцами все разрушили...

 Семейное воспитание
— Местных  старообрядцев в Данилове  вряд ли можно найти, —  объяснял ситуацию директор Медвежьегорского районного музея Сергей Иванович Колтырин. —  В царские времена обитель была разрушена, в советские тоже было гонение на староверов, так что они, непокоренные,  если не ушли, то как-то растворились среди приезжих: лесозаготовителей, гулаговцев...
Но Данилово все-таки особенное место, и мне повезло.

— В  маминой родне  —  шесть поколений староверов рода Лубаковых ,— рассказывает  Эльвира Николаевна Гвоздева. Она хоть и живет в Медвежьегорске, но в Данилово проводит по 5-6 месяцев в году.  — Корни мои отсюда. 

Мои  дедушка и бабушка, Василий Дмитриевич и  Иринья  Гробовы,  рано умерли. Но их старшая дочь,  Анна Васильевна, которая к тому времени уже учительствовала,  подняла младших  братьев и сестер.  Когда один из них, Александр,  учился в Питере, она  обязательно  посылала студенту с оказией продуктовые посылки. Однажды  деревенские вернулись  и говорят ей, что брат, по-видимому, в какой-то банде: ходит в фуфайке с оторванным рукавом...  А у того просто  денег на новую одежду не было. Александр Васильевич учился на лесоинженера,  потом был директором леспромхоза в Костромской области, награжден орденом  Ленина.

Эльвира Николаевна Гвоздева.

И все  дети Гробовых получили  хорошее образование. Николай Васильевич  стал доктором, работал  главврачом в Олонецкой больнице, заслуженный врач РСФСР и Карелии.   Мама Эльвиры Николаевны,  Анастасия  Васильевна, окончила медтехникум в Москве, работала в роддоме Медвежьегорска...

Дети большой семьи разъехались  кто куда, только   старший из братьев, Петр Васильевич,  вернулся после войны   в Данилово,  стал заведовать амбулаторией. Квартиру ему дали в этом же здании.  Каждое лето  Эльвира  и ее двоюродная сестра проводили  в этом доме. Для своих племянниц дядя и тетя держали двух коров, чтобы детям  молока было вволю. Работал Петр Васильевич  до 75 лет,  умер  в  89,  и хоронила его  вся деревня...

А потом Эльвира Николаевна со своей троюродной сестрой купили  по половине  здания бывшей амбулатории «на дрова»  и  по старой памяти стали сюда ездить. Сейчас по 5 месяцев году проводит она под крышей дома своего детства. Он придает ей силы. В свои  80 лет с утра пораньше  сбегала в лес  за белыми и подосиновиками,  ягод набрала, к обеду все вычистила, грибы пристроила сушиться на печке — будет чем внука порадовать ...

Более  30 лет отработала  она в детском доме, и удивляется: в войну было голодно, холодно, а ни один ребенок в Данилове не умер, ни одну сироту в детский дом не отправили...  

Так уж случилось, что и она одна растила внука. Ему уже 28 лет, а в Данилово с бабушкой   тоже  наведывается —  тянет сюда.  

Светлое место
Данилово — 542-й  по численности из 808 населенных пунктов  Карелии и 72-й —из 140 в  Медвежьегорском районе. По данным последней переписи, в нем постоянно проживают пять жителей:   Галина Михайловна и Юрий Михайлович Богдановы,   Анна Павловна и  Александр Яковлевич Михайлины  и Александр Федорович Милешин. Но летом население деревни  возрастает в разы, почти у  всех домов  распаханы огороды, ребята гоняют по улицам на велосипедах..

Данилово. В большинстве домов летом живут, но есть и те, кто потерял своих хозяев.   
— Это очень светлая деревня. Посмотрите, стоит она на высоком месте, куда взгляд ни кинешь — везде простор! — говорит  Валентина Александровна Евстюхина.  Она сюда по нескольку раз в год приезжает: родителям  уже нужна помощь, вот и решили взрослые дети не оставлять их без внимания, по очереди кто-нибудь «дежурит»  в Данилове. — Мы восстановили дом  бабушки, в нем живем. А  жизнь здесь хорошая,  степенная. И нашим внукам здесь очень нравится, они  тут отдыхают и к крестьянским трудам  приучаются, — говорит Валентина Александровна.

Газон почти английский...

Александр Милешин тоже вернулся в родной дом, чтобы ухаживать за матерью. Но когда она умерла, не уехал. Огород, лес, рыбалка — занятий много.  
— Живем мы дружно, помогаем по-соседски, — рассказывает он. —  И ничего, что зимой по деревне только на лыжах...

Два друга

Чтобы не скучно было, друзья ему  через Интернет   приобрели симпатичную собачку какой-то японской породы.  Сегодня Бублик, так его назвал хозяин, единственный местный пес в деревне.  Чудеса: магазина, фельдшерско-акушерского пункта, Дома культуры, почты,    мобильной связи...  здесь нет, но есть пес, который был приобретен с помощью  Интернета. Такая российская глобализация.

— А что? Живем потихонечку, не обижаемся, хоть и далеко в глухих местах наша деревня, — говорит Галина Михайловна Богданова,. —   А посмотришь по газетам, как люди живут...  Матушки!  В деревню Боярщина, что   напротив Кижей, только этим летом  свет провели...  А у нас  — благодать!

Новые староверы
Поистине, с такими оптимистами можно горы свернуть! Галина Михайловна уверена, что,  пережив два расцвета (в начале XVIII  и середине XX века,   деревня и в XXI поднимется.
Напротив ее дома стучат топорами плотники, строят дом.

 
— Это будет  домик для приезжих, чтобы можно было в нем остановиться, – объясняет  Михаил Евгеньевич Юшко, член Невской поморской старообрядческой общины.   — Корни у нашей общины выговские, вот, благословясь,  и  решили  восстановить  Даниловскую обитель.  Идея такая появилась давно, не было человека, который взялся бы за строительство. Вы ведь сами понимаете, если  издалека наблюдать — дело  затянется.
Впервые я попал сюда несколько лет назад, когда  прибалты и несколько человек из нашей общины  отправились в Данилово  на 310-летие Выгореции. Мне эта поездка запала в душу:  вокруг  холмы, холмы  и леса, а  по старым картам и гравюрам на этом месте  был настоящий  город.

Кладбищенская часовня — одна из первых построек

А потом получилось так, что после  длительной болезни я прервал свою светскую работу,   и переключился  на строительство  в Данилове. Мне это было сделать нетрудно, тем более что я по  специальности  строитель-эксплуатационник железных дорог, понимаю, что делать. Начало было положено в  Березовском ските. Мы очистили всю территорию вокруг него,   поставили несколько столбцов. Потом  в Данилове возвели кладбищенскую часовню  Невской общины и Российского совета православной поморской церкви,  освятили ее  во имя Ильи Пророка. Поставили  крест под сенью. Раньше таких здесь было несколько. Один стоял на этом же месте,  второй —  при входе на девичью половину, а  третий —  у гостиницы для  паломников-нестароверов,  и для не ппридерживающихся строгих правил. Еще один крест  в XVIII- XIX веках был  у родника. Там же находились главные ворота, пристань, ведь приезжали сюда в основном по реке. Люди из мира,   прежде чем войти в монастырь,     молились.

Крест под сенью

К счастью, сохранились старые проекты, схемы и планы общежительства. Кроме того, когда этот монастырь закрывали, был сделан обмер всех зданий. Пользуясь этими документами, гравюрами и фотографиями,  мы  пытаемся что-то воссоздать  в старинном стиле.  
Некоторые монастырские постройки сохранялись долго,  амбар, говорят,  стоял до 1999 года, но местные жители  в лихие годы его разобрали, в конце прошлого века охотники спалили церковь...  
Работы, по словам Михаила Евгеньевича,  идут не так быстро, как хотелось бы: с рабочей силой  туговато, квалифицированных мастеров не хватает.  И тем не менее обозначен воротами погост, сделана часть изгороди.

 –  Могилы еще просматриваются, я  насчитал более 300 и сбился со счета, рассказывает он.  —  Мы  поставили  несколько   крестов-голубцов, какие раньше  здесь были.  Но само кладбище частично разрушено. Есть свидетельства, что когда разоряли монастырь, выкопали останки отцов-основателей и выкинули  их в реку.  Найти их вряд ли удастся, а вот поставить часовню в Лексе, где был женский монастырь, надеемся...

Для новой жизни
Сейчас  местные жители  со староверами Невской общины нашли общий язык, а поначалу не все было гладко.   Чиновники, составлявшие  план территории, которую выкупила община, включили в нее   родник, которым пользуется вся деревня, и дорогу к нему и к реке.  Деревенские возмутились, собрали сход, добились, чтобы вопрос был вынесен на сессию Медвежьегорского совета,  и оптимальное решение было найдено. А когда недавно большой участок леса,  который много лет никого не интересовал, неожиданно для жителей сдали в долгосрочную аренду одной из лесозаготовительных фирм, взволнованные даниловцы вместе с соседями направили обращение в республиканское Министерство по природопользованию и экологии с просьбой не рубить лес в окрестностях этих населенных пунктов.  Они ссылаются не только на то, что этот сосновый бор  кормит деревенских жителей, но и на то, что в нем находится  старообрядческий скит, куда люди приезжают молиться. Кстати, когда один из  поклонных  крестов  накренился, Юрий Михайлович Богданов  и его добровольные помощники  сами его поправили.  У деревенского  человека,  всю  жизнь отработавшего  в лесном хозяйстве, все  в руках спорится.

В книге Михаила Пришвина «В краю непуганых птиц», которая посвящена Карелии, есть  рассказ о старообрядце, который осел в таежной глухомани на берегу реки Выг и стал ждать конца света. Но увидел, как  по речке  березовый веник плывет: знать, кто-то выше по течению поселился. И  пошел навстречу добрым людям…  Так, дескать, образовалась потом в верховьях речек Выг и Лекса знаменитая Выгорецкая республика.  

Получилось, что ушли ее первые насельники в карельские чащобы, чтобы поодиночке умирать, а вот собрались вместе для новой  жизни.  

Так здесь все  и живут с тех пор под ветрами перемен, помогают друг другу, поддерживают, умеют радоваться  тому, что есть,  договариваются и себя всяким мошенникам в обиду не дают. Кстати, есть такой исторический факт:  после Петровских реформ  сюда явился один монах-мошенник с подделанными документами и потребовал от «еретиков» двойной подушный оклад. Старообрядцы под своим  конвоем доставили  неудачливого авантюриста в Петрозаводск, где тот и был арестован.   Вот такие они, жители даниловские.