Ровно 20 лет назад в Карелии провели проверку финансовой деятельности республиканского отделения Пенсионного фонда РФ, и ее скандальные итоги долгое время будоражили общественность. Депутаты Законодательного собрания РК посчитали своим долгом вмешаться, и вызвать, что называется, «на ковер». Согласно документам, было установлено не целевое использование более 19 миллиардов рублей.

Деньги ушли на строительство офиса, ремонт, оборудование, премии, путевки и квартиры сотрудникам. Кроме того, руководство фонда почему-то находило возможным решать проблемы Карелсоцбанка за счет средств фонда. Позицию банка и Пенсионного фонда отстаивал на заседании Рудольф Клинк — заместитель директора банка: «Завтра Карелсоцбанк перечисляет Пенсионному фонду 2 миллиарда, и остается должным всего лишь 2,5 миллиарда. Лучше всего было бы потопить его, признать банкротом. Но у нас в основном клиенты были пенсионеры. И Разинкова (тогдашний руководитель отделения ПФ) приняла совершенно другую политику — поддержать его». 

Тем не менее, депутаты приняли постановление, в котором выразили недоверие Людмиле Разинковой. А также просили республиканскую прокуратуру еще раз проверить хозяйственную и финансовую деятельность Пенсионного фонда и Карелсоцбанка. Депутат Владимир Шильников произнес горячую речь: «Вот вчера у меня просил человек, близкий мне, пенсионер, который месяц не получает заработную плату, три картошины в кармане — и он просит: дайте что-нибудь перекусить. Так вот в этой ситуации разве можно спокойно подойти к тому, что мы сегодня обсуждаем!» 

Кстати, основным доводом Пенсионного фонда было то, что все, купленное на 19 миллиардов, никуда не делось, превратилось в недвижимость. А в противном случае денежки ушли бы в Москву. Но если так — почему бы Пенсионному фонду было не продать эту недвижимость, чтобы хоть как-то помочь своим пенсионерам?! Напомним, в середине 90-ых годов пенсии выплачивались с большими задержками. Мы об этом не раз упоминали в нашей рубрике. 

А в это время пенсионеры, получавшие крохотные пенсии, старались хоть как-то пополнить свои скудные запасы. Например, на капустных полях агрофирмы имени Зайцева развернулась великая народная страда. Убрав основной урожай, работники агрофирмы оставили на поле так называемый нестандартный продукт. Который то ли не дозрел, то ли подгнил, то ли вообще не вырос. В общем, который убирать себе дороже.

Были бы в агрофирме кролики или козы, они бы съели. Но их не было. Народ ситуацию просек быстро и ломанулся массово подбирать на халяву то, что еще уцелело и вполне годилось на закваску. Одна дружная семья пенсионеров набрала пять мешков за час. Очередь машин на поле исчислялась за один день не одним десятком. А обочины дорог от полей до автобусной остановки были выложены сброшенной ботвой и напоминали капустную битву. Тем временем, те, кто не имел желания или возможности пастись на колхозных полях, но имел деньги, отправлялся на площадь Кирова на ежедневную сельскохозяйственную ярмарку. Как отмечали продавцы, в 1996 году торговля шла бойко.

Первая из причин этому — их собственный опыт. В удачный день с машин уходило до трех тонн капусты. Цена — 1000-1200 рублей за килограмм. Морковка — полторы тысячи, картошка — тысяча. Сейчас тоже ярмарка открыта, приценивайтесь, сравнивайте. 

Таким было 12 октября ровно 20 лет назад. Отматывайте ленту памяти, вытащите из закромов разума — а что вы делали в этот день в 1996 году?