Избалованный вниманием прессы Василий Попов продолжает интересовать ее и в Финляндии. Правда, теперь общаться со СМИ ему приходится с помощью Интернета — через «Скайп» или «Фейсбук». Вживую с Поповым пока никто из журналистов не встречался, и даже финские репортеры до сих пор ограничивались лишь звонками по телефону.

Когда такая возможность представилась мне, раздумья были недолгие, а договориться с Поповым о встрече не составило труда. В условленное время Василий Попов уже сидел в кафе, где звучала приятная музыка, в популярном у петрозаводчан городе Йоэнсуу. Мой собеседник что-то читал на своем планшете.

Наш разговор с бизнесменом, который первоначально задумывался как комментарий по уголовному делу, вышел за эти рамки и затянулся почти на три часа.

Кравчук и тактические неудобства

— Василий Анатольевич, вы уже несколько месяцев находитесь за границей. В апреле вы отпустили в Россию супругу Анастасию Кравчук, пообещав приехать позже, но потом передумали. Как вы переживаете разлуку с женой и с детьми и не собираетесь ли вернуться?

Разлука с женой — самая большая неприятность из тех, которые пока есть. Я не мог не переживать, когда отпускал ее. Но ей нельзя было не приехать в Россию, 

— признался бизнесмен.

В условиях, когда были арестованы наши две девушки (директор «Ленторга» Александра Корнилова и депутат Петросовета Ольга Залецкая. — Прим. авт.), она, не дожидаясь решения суда, сделала заявление, что точно приедет и в такое-то время в таком-то месте будет пересекать границу.

 Анастасия Кравчук

Рисковала ли она тем, что ее задержат? Конечно. Она ехала, ожидая ареста. Как она рассудила? Какое-то время посидеть — это тактические неудобства. Но зато она не испортит хорошие отношения с людьми из нашей команды, которые оказались за решеткой.

Почему при этом не возвращаюсь я? Потому что это невыгодно нашей системе. Пока я нахожусь здесь, мне столько пишут: "Не вздумайте возвращаться, не вздумайте". Я отвечаю: "Я адекватен, не беспокойтесь".

Язык до Финляндии доведет

Нас прерывает телефонный звонок. Звонит сестра Анастасии Кравчук.

— Сейчас наша компания с детьми появится. Они были в бассейне. Младших привезли, а старшая чуть попозже: она после дня рождения должна недельку со мной пожить здесь. Девушки с моими детьми — это сестры жены, — поясняет Попов. — Одна родная, которая светленькая. Она и привезла детей. Которая темненькая, живет здесь и она директор моей фирмы.

— А каким бизнесом, если не секрет, вы здесь занимаетесь?

Василий Попов у себя в офисе в Йоэнсуу

— В Йоэнсуу у меня есть предприятие. Тайну из этого делать нет смысла. У меня  здесь есть офис. Я впервые за 17 лет выступил формальным учредителем. Абсолютно белое предприятие. Бизнес в Финляндии — это очень интересно. В Финляндии есть правило: ты выполняешь все, что сказано, и у тебя не возникает никакой головной боли. Ты не должен ни с кем дружить, ни с кем ругаться. Тебе не надо заниматься политикой, защитой своего бизнеса: здесь не бывает рейдерских захватов.

В Суоми Василий Попов, как оказалось, создал фирму «Carelia-Advertising Oy», лично выступив в роли учредителя и председателя совета директоров. А исполнительным директором компании он сделал одну из сестер Анастасии Кравчук — Марию Левошкину.

«Carelia-Advertising Oy», по словам Попова, занимается размещением финской рекламы в России. Этот сегмент рынка очень востребован, считает предприниматель. Однако финский бизнес зачастую не понимает российских законов и финансовых схем и старается с ними не связываться.

— Мне в Финляндии очень нравится. Очень правильная страна, финские порядки для меня являются идеалом. Я согласен платить большие налоги. Они, кстати, не больше, чем налоги, которые платит Олонецкий молочный комбинат. Но здесь мои налоги идут на благосостояние людей, окружающих меня.

Каждый чиновник, услышав, что я хочу заниматься бизнесом, начинает носить меня на руках, — не стал скрывать своих симпатий к Финляндии Попов. — Здесь со мной нянчатся как с ребенком. Финны мне желают добра и успеха в бизнесе и готовы всем, чем можно, помогать.

Поделился Попов и другими подробностями своей жизни в Суоми. Весной он активно катался на лыжах. Сейчас каждое утро час занимается йогой, а после обеда ходит на пешие прогулки. А обосновался Попов даже не в самом Йоэнсуу, а рядом с городом и уже начал отвыкать от соотечественников.

— Я живу в лесу. Вокруг очень много хуторов и фермерских домов. Даже когда едешь на машине и идут прохожие мимо или другая машина едет, все с тобой здороваются, — с увлечением рассказывает бизнесмен. — Я начинаю себе ощущать человеком, который живет в Европе. Я приехал недавно в Египет, увидел русских туристов, я просто шок испытал: настолько я отвык от русских... А здесь все тебя любят, все хорошо к тебе относятся.

Я не торговец и не молочник

— Что с вашей бизнес-системой в России, что от нее осталось, в каком состоянии Олонецкий молочный комбинат и сеть «Ленторг»? Не проходит и месяца, чтобы надзорные органы ни выявили какое-нибудь нарушение в вашей бизнес-империи, а СМИ об этом не написали.

— Моя система не пострадала вообще, — улыбается Попов. — Но тут есть свои объяснения. Формально у меня никаких бизнесов не существует. Формально я не участвую ни в каких предприятиях: ни как учредитель, ни как директор. Кроме молочного комбината. А почему? Каждый поступок любого предприятия, которое когда-то было создано Поповым либо, по слухам, имеет отношение к Попову, проверяется досконально.

Фото: gubdaily.ru

Мой длинный язык (имеется в виду критика властей. — Прим. авт.) приводил к тому, что мы находимся в состоянии проверок всегда. Налоговая проверка сменяется проверками из других органов. Потом проверка прокуратуры по заявлению, потом внеочередная налоговая проверка по информации. Проверки длятся полгода. На молочном комбинате, в частности.

Скажу больше. Мы вышли на уровень, когда никто даже не знает, какие у нас есть предприятия. Они везде. Они совершенно разнообразные. Они не зацикливаются на торговле.

Я же по образованию и происхождению не работник торговли, не работник общепита, не производитель молока и не газетчик. Все сферы разные, и предприятия развиваются в различных направлениях. Бывает, что и директора не знают, кто стоит за предприятием. Но что делать?

Конечно, было бы лучше, если бы все было открыто и прозрачно. Мне самому было бы легче. Но иметь длинный язык и быть успешным бизнесменом в России без этих ограничений невозможно.

Уникальное мошенничество

— Если у вас все так хорошо поставлено, то как вам смогли предъявить обвинение по уголовному делу Залецкой, Корниловой и Кравчук о мошенничестве при продаже здания ПМУП «Петропит» на улице Калинина в Петрозаводске, которое, как считает следствие, было продано не за 34,5 млн рублей, а за 18? Насколько я знаю, вы юридически не имеете отношения к этой сделке. Или это не так?

— Обвинение, которое предъявлено девушкам, оно, как говорят юристы, уникально. Таких обвинений в мошенничестве в стране не было до и, возможно, никогда не будет после. Ведь мошенничество — это резиновая статья, и все, где что-то не так, можно назвать мошенничеством.

Когда мою жену судили, следствие было вынуждено притащить какие-то документы в суд. Уголовное дело имеет 10 или 20 томов — мы пока не знаем точно, пока нас с ним не знакомили. Они вытащили страниц 200 на суд — то, что касается Кравчук. Мне их потом привезли.

Бывший комбинат школьного питания на улице Калинина

Там было сказано, что Кравчук не позже 2007 года стала заниматься бизнесом в области общественного питания. Не позже чем в 2011 году она провела вербовочный разговор с Залецкой, где попросила ее поучаствовать в преступной схеме. Когда Залецкая согласилась, она устроила ее работать директором «Петропита». Это все было при бывшем мэре Петрозаводска Левине, надо сказать. Когда свою преступную роль исполнила Корнилова, а затем Залецкая, после этого Кравчук исполнила свою преступную роль — купила на аукционе этот объект.

Теперь и я обвиняюсь по этому же делу. Каковы роли теперь? Вполне возможно, что Залецкую вербовала и устраивала на работу не Кравчук, а, например, я. То есть сейчас роли поменяются.

В действительности же, уверяет бизнесмен, все было по-другому. В 2011 году «Петропит» находился в состоянии банкротства. Александра Корнилова взяла в аренду у внешнего управляющего МУПа здание комбината школьного питания на улице Калинина от лица ООО «Ядвига», которое входит в систему Попова. Взяла, потому что базу «Ленторга» на Ключевой, которым также руководит Корнилова, предполагалось продать.

Центральный офис «Ленторга»

Вокруг здания постепенно вырастало современное жилье, и одна из федеральных торговых сетей его захотела выкупить. Однако сделка не состоялась, и арендованные помещения на Калинина стали использовать как складские.

В 2012 году «Петропиту», который уже вышел из банкротства, потребовалось срочно погасить долг перед мэрией, и директор предприятия Ольга Залецкая решила продать здание. После череды коммерческих и государственных оценок оно было выставлено на аукцион, на который заявилась только Анастасия Кравчук. Однако Залецкая, как говорит Попов, отказалась от сделки, и в итоге здание было продано по решению суда. При этом документы о продаже подписывала заместитель Залецкой по «Петропиту».

В чем обвиняют девушек? Кто-то берет здание в аренду, а потом кто-то продает обремененное здание, и очень часто его покупает арендатор. Либо напрямую — абсолютно то же юридическое лицо, либо вторая, аффилированная фирма, — говорит Попов.

— Можно поднять все аукционы в Петрозаводске, таких примеров будет не меньше половины. «Ленторг», к слову, выкупил очень много своих помещений на аукционах, ведь когда твой магазин продается — ты первый покупатель. Это логика.

Александра Корнилова

Их (Залецкую, Корнилову и Кравчук. — Прим. авт.) обвиняют в том, что они сделали все то же самое, абсолютно законно, каждый шаг, но у них мысли были другие.

По мнению следствия, — говорит Попов, — Корнилова не брала в аренду это здание с целью его использовать. Она взяла его, чтобы реализовать преступный план — купить его через несколько лет, когда оно будет продаваться дешевле.

Это неформат

— А может, вы лукавите и у вас были какие-то планы на это здание? Например, снести его и построить жилье. Или, на худой конец, использовать его по назначению — для производства школьного питания.

— Когда-нибудь придется привести журналистов в это здание, — обещает Попов. — Его особенность в том, что оно никому не интересно. Потому что это производственно-складские помещения. Производственная составляющая вообще сейчас никому не нужна. Каким производством пищевых продуктов можно заниматься в условиях федеральных сетей?

Комбинат школьного питания — очень дорогой и неправильный, устаревший формат. Сейчас форматы другие. Но даже в советское время это здание не смогли толком использовать. Оно заранее было неправильно построено, оно неудобно.

У меня лично не было никаких планов. Потому что я в этой сделке не участвовал вообще никак. Конечно, после возбуждения уголовного дела я интересовался, в том числе экспертными мнениями, и узнал — там нельзя ничего построить. Это здание находится менее чем в 100 метрах от железной дороги.

Сейчас, спустя время, можно сказать, что с точки зрения бизнеса покупка этого здания стала ошибкой. Деньги можно было вкладывать гораздо более удачно. Но бывают неудачные сделки.

Экстрадиция и границы маразма

— На днях вас заочно арестовал Петрозаводский городской суд. А еще вас объявили в федеральный и международный розыск. Вы не опасаетесь, что финны вас экстрадируют?

— Выдача меня в Россию возможна только в одном случае. Если ко мне тупо сейчас приедут финские полицейские и тупо, ничего не желая слушать, отвезут меня на границу и отдадут российским полицейским.

Я знаю, что есть страны, которые меня не выдадут точно. Та же самая Эстония. Но я же здесь работаю. 380 км от Петрозаводска — это очень удобно. Я подозреваю, что какая-никакая процедура разбирательства будет, — предполагает Василий Попов.

Финны скажут: хорошо, мы готовы рассмотреть вопрос о выдаче Попова, но предоставьте нам какие-нибудь материалы, которые говорят о его виновности. И что они предоставят? Если финны скажут: ребята, у вас нет доказательств вины, то это будет ситуация на уровне международного скандала.

— Когда вы рассчитываете вернуться в Россию, чисто гипотетически?

— Когда это будет выгодно нашей системе. Экономической и политической.

— Кстати, вы не боитесь, что в следующий раз к вам могут не пустить детей?

Василий Попов с младшими детьми в Йоэнсуу

— Как ребенка не выпустишь? Вот доверенность, вот девушка, на которую выписана доверенность. На сегодняшнем этапе детям не могут запретить выезжать за границу. Если система доходит до границ маразма, она просто рушится. Пока это невозможно, но мы движемся к этому. Вот пример: в 2009 году судья не могла приговорить меня к реальному сроку, но уже могла вынести обвинительный приговор. А сейчас — по любому преступлению с закрытыми глазами.

Что рассказал Василий Попов об уголовных делах Фокина и Алиханова, о совместном бизнесе с ними, о нашумевшем педофильском скандале в Карелии, читайте 8 июня, в понедельник, в продолжении разговора с опальным карельским бизнесменом. На всякий случай добавим, что все сказанное Василием Поповым - его личное мнение, которое, конечно, может не совпадать с мнением редакции.