Заболеваемость раком в республике выше, чем в среднем по Северо-Западу и России. И хотя все чаще эту болезнь выявляют на ранних стадиях, по-прежнему очень много тех, кто обращается к специалистам, когда помочь уже очень сложно.
Какие районы в лидерах по заболеваемости? Как попасть на прием к онкологу? Хватит ли республике средств на закупку лекарств, дорожающих в связи с обвалом рубля? Об этом рассказал министр здравоохранения и социального развития РК Ерванд Хидишян.

Ситуация тревожная
Карелия сегодня занимает второе место в Северо-Западном регионе по заболеваемости онкологией, уступив печальное лидерство лишь Новгородской области. В 2014 году уровень заболеваемости в нашей республике составил 447 случаев на 100 тысяч человек. И этот показатель превышает среднероссийский.

Более того, в течение последнего десятилетия отмечается рост онкологических болезней. Если, например, в 2013 году в Карелии было впервые выявлено 2789 случаев злокачественных опухолей, то в 2014 – уже 2845 (из них почти половина – в Петрозаводске). Всего на учете в Республиканском онкологическом диспансере состоит почти 17 тысяч больных.

Если же говорить о районах, то, по информации министерства, выше среднереспубликанского показатель заболеваемости в Муезерском, Беломорском, Прионежском, Суоярвском, Калевальском, Пряжинском и Медвежьегорском районах.

Как и прежде, на первом месте среди заболеваний – рак молочной железы, на втором – рак легких, на третьем – рак кожи и на четвертом – рак желудка.

Пик заболевших онкологией приходится на возраст 50-57 лет и старше. И именно в этой возрастной группе у каждого пятого заболевшего болезнь диагностируется уже в запущенном состоянии.
– Сам процесс злокачественного образования подразумевает длительный период скрытого течения, – рассказал Ерванд Хидишян. – А когда изменяется, например, гормональный фон в организме или есть какие-то другие причины, то возникают условия для более бурного проявления заболевания. И это приходится как раз на более старший возраст. Если посмотреть на перечень районов и сравнить медико-демографическую ситуацию в них, то там преобладают люди старшего возраста. Соответственно, и заболеваемость там априори выше.

При этом женщины во многих отдаленных поселках не имеют возможность пройти маммографию – исследование, которое позволяет на ранних стадиях выявить патологию в молочной железе.

– К сожалению, это исследование доступно сегодня не во всех районах, – заметил Ерванд Арутюнович. – Но в рамках договоров, которые заключают лечебные учреждения, маммографию можно сделать в соседнем районе. К тому же одним из методов раннего выявления образования является ультразвуковое исследование (УЗИ). А оно возможно в каждом районе республики. При необходимости при подозрении на какое-либо новообразование, необязательно злокачественное, пациентка направляется в маммологический центр онкодиспансера, где проводится более детальное исследование.

– Между тем жители Карелии часто жалуются на то, что попасть к онкологу на прием очень трудно – приходится долго ждать. К слову, сделать это можно только по направлению. Почему?
– Онкологическая служба, также как, например, противотуберкулезная, не относится к первичному звену здравоохранения, – объясняет Ерванд Хидишян. – Онкодиспансер – специализированное учреждение, и в нем не может быть такого приема, как в поликлинике по месту жительства. Для выявления патологий комплекс исследований  проводится на первом этапе и только после этого – следующий этап, когда пациент направляется для уточнения диагноза и лечения в специализированное учреждение. Что это значит на практике?

Допустим,  жительница района на приеме у терапевта пожаловалась на определенные симптомы или болезненное состояние. Доктор на месте должен провести все исследования, которые доступны в этом учреждении: УЗИ, если нужно, – консультация хирурга, маммография… Проанализировав данные этих исследований, доктор при необходимости направляет пациента к онкологу.

Но чаще выясняется, что в этом нет необходимости. Если же допустить вариант прямого потока пациентов в специализированное учреждение, то очередей и жалоб было бы намного больше.

– Много неудобств вызывает у больных онкологией, проходящих длительный курс лечения, необходимость ежемесячно ходить на прием к врачу, чтобы получить рецепт на лекарства. Человек и так страдает, а тут – очереди, тревога, волнения… Неужели нельзя выписать рецепт сразу на несколько месяцев?
– Нельзя, и это не нами придумано, – отвечает Ерванд Хидишян. – Все мероприятия, которые связаны с лекарственным обеспечением льготных категорий граждан, в том числе онкобольных, осуществляются в рамках нормативных документов, утвержденных федеральным Министерством здравоохранения и не позволяющих выписывать препараты на 2-3 месяца. Такое правило действует на территории всей России.

Рецепт выписывается не более чем на месяц. Это связано не с доверием или недоверием, а с необходимостью оценки состояния пациента и – при необходимости – корректировкой лечения. За месяц состояние может измениться как в худшую, так и в лучшую сторону. И осмотр врача просто необходим для оценки ситуации на данном этапе и принятия правильного решения по дальнейшему лечению.

Однако по некоторым заболеваниям, протекающим  продолжительное время без осложнений (например, сахарный диабет), мы идем на исключения из правил. И на период дачного сезона многим пациентам выписываем лекарства сразу на три месяца, чтобы им каждый месяц не возвращаться с дачи за рецептом. Хотя и понимаем, что здесь есть некоторые нарушения.

– Как известно, лекарственные препараты для онкологических больных в основном импортного производства и очень дорогие. Очевидно, они станут еще дороже в связи с падением курса рубля и резким ростом стоимости доллара и евро. Не приведет ли это к дефициту в Карелии?
– Часть плановых закупок в рамках законодательства начиналась в прошлом году осенью и завершилась в декабре. По программам региональной льготы (онкология, туберкулез, сахарный диабет…) в большей части препараты на I квартал в Карелии есть. Была проверка со стороны надзорных органов, мы показали наши запасы.
Параллельно проводились еще торги. 60 % препаратов по федеральной льготе  практически уже на территории республики, ждем поставки оставшейся части.

Пока по проведенным аукционам и подписанным контрактам срывов поставок не было. Мы очень надеемся, что этого не случится.

У нас есть определенный запас, а что будет через несколько месяцев – будем прогнозировать по итогам тех торгов, которые завершаются сейчас. Проводить закупку препаратов на год – очень сложно, есть риск того, что претенденты, учитывая возросшую стоимость лекарств, не будут участвовать в торгах, поэтому пока будут квартальные закупки.

– Внедряются ли в Карелии новые методы лечения онкологии?
– Да. И появляется современное оснащение лечебных учреждений. Это и компьютерный томограф, и модернизированный аппарат для лучевой терапии, заменивший устаревший, и оснащение палаты ИТАР онкодиспансера. В операционной появилась новая современная лапароскопическая установка, которая позволяет снизить нагрузку на организм человека – вместо крупных разрезов при оперативном вмешательстве делается всего лишь 3-4 прокола, что для пациента безусловный плюс: сокращается ранний послеоперационный период, он проходит менее болезненно, так же как и восстановительный, человек раньше выписывается домой.

Кроме того сейчас разрабатывается новая система планирования лучевой терапии, планируется закупка специальной программы и объединение в одну единую информационную сеть компьютерного томографа и аппарата лучевой терапии. Это позволит более прицельно определять место облучения для того чтобы снизить нагрузку на соседние здоровые ткани.

Но мне бы хотелось сказать еще вот о чем. При наблюдении за пациентами, получающими лечение, выявляется такая тенденция: если изначально человек настроен на положительный результат, если он мобилизует все свои силы и интенсивно борется, не позволяя себе опустить руки и впадать в депрессию, то эффективность лечения намного выше. Таких примеров много. При любом заболевании, не только онкологическом, эмоциональное состояние пациента в борьбе с заболеванием имеет очень большое значение.