Жительница поселка Пуйккола, безработная, молодая мама двоих детей, пошла в лес, набрала ведро морошки, стояла со своей морошкой на обочине. Как она рассказала, пришел участковый. Выявил это страшное правонарушение, составил протокол. На рассмотрение административного дела в Сортавалу девушка не поехала: не на что ей  туда ехать. Получила на руки готовое решение: штраф тысяча рублей.

За что? Она не понимает. Что в решении-то написано? Она не читала. Эх, эх…

Штраф ей платить нечем. Поскольку никаких других доходов у нее нет, сумму штрафа выплачивала в четыре приема из детских пособий. Государевы люди честно исполнили свой долг. В таких ситуациях – в отношении к безответным людям – очень легко и приятно государственный долг исполнять…

Лес на цепи и под замком

Вместе с жительницей поселка Пуйккола Любовью Семеновной Терентьевой мы едем по лесным дорогам, которые прорезают карельскую тайгу справа от трассы на Вяртсиля, к госгранице, между Рускеалой и Парталой. Колесим уже с час. Наблюдаем одну и ту же картину. Не картину даже, а страшный сон лесного карельского народа.

По обе стороны дороги тянутся трехметровые заборы из металлической сетки. Вот дорога, вот заросшая травой и кустами обочина, и вот он – забор. В лес не войти. Километры и десятки километров заборов. Однообразно и монотонно возвышаются они вдоль обочин, иногда немного уходя в глубь леса, огибая места, где ведутся какие-то работы, но потом вновь вырастают у обочины. Вся дорога – тоннель между заборами. Попадаются ответвления от дороги, ведущие в глубь леса. Они перекрыты воротами с запретительными надписями. Ворота запирают толстые цепи с замками.

– Вот сюда мужики раньше ездили на рыбалку, – комментирует Любовь Семеновна. – Там озеро, вот к нему дорожка. Теперь забор с воротами…

Правда, ворота. Висят толстые цепи с замками. Табличка гласит: «Для проезда позвоните по телефону…» Но сигнала сотовой связи тут нет: глушь. Как звонить?

– А хоть бы и была связь, бесполезно звонить, – говорит Любовь Семеновна. – Эти телефоны либо не отвечают, либо там говорят, что сейчас нет свободного егеря…

Едем дальше. Заборы и заборы.

– Вот здесь мы собирали ягоды, всю жизнь, с детства помню. Теперь не войти… Там вот хороший грибной лес был. Идешь летом – все рыжее от лисичек. Теперь все за забором, ни пройти ни проехать. Мужики туда как-то попадали, так говорят, что ни грибов, ни ягод там теперь уже нет: весь лес дикими кабанами перекопан, все съедено, все затоптано... Вот тут старое кладбище, тоже за забором оказалось. К могилкам попасть теперь непросто…

Честно вам скажу: я такого никогда и нигде еще не видел. Слышал и читал, что где-то огораживают прибрежные территории и участки отданной в частную собственность земли. Но эта апокалиптическая картина придавила своим масштабом. Вот он, карельский лес – виден и слышен. Можешь полюбоваться. Можешь подышать густым и горьковатым лесным воздухом. Но – сквозь забор!

– Вот поселок Октябрь. Это название такое, – продолжает Любовь Семеновна. – Немного людей теперь тут живет, но живут. Как живут – не знаю… Со всех сторон их огородили. Только вот на эту дорогу им выйти и можно…

Поселок и правда полностью окружен: с одной стороны забор, с другой… С третьей подальше, но тоже забор. В поселок можно въехать, можно выехать – по дороге. Другого хода нет.

– Дальше поедем?.. Да там все то же самое. До самого поселка Пертипохья – сплошные заборы…

Дальше не поехали, нет смысла. Между заборами выехали на трассу Сортавала—Вяртсиля. Перед трассой заборы ушли в глубь леса, и с дороги, по которой ездят туристы, их совсем не видно. С дороги – лес как лес, ничего необычного...

Забор в правовом поле

Необычное в карельском приладожском лесу появилось уже давно. Это ООО «Охотничье хозяйство «Черные камни». Это действительно необычное для Карелии охотничье хозяйство (если кто понимает, что такое «обычное»). В первую очередь, это фешенебельный гостиничный комплекс на твердые европейские три звезды – с блоком номеров и отдельными коттеджами. В интерьерах заведения обыгрываются мотивы кинофильма «Бриллиантовая рука», откуда пошло, собственно, и название «Черные камни». Ресторан «Плакучая ива» с хорошей кухней. Современный спортзал с тренажерами и разными активными играми. Большой бассейн с сауной. Гектары английского газона. Оборудованная марина на озере Янисъярви с катерами и всем необходимым для рыбалки и троллинга. Вертолетная площадка. Пасущиеся олени. И прочие прелести быта. Вокруг – почти 12 тысяч гектаров арендованных у государства лесных угодий, предназначенных для «содержания и разведения охотничьих ресурсов в полувольных условиях».

Впечатление такое, что вот эти 12 тысяч арендованных государственных гектаров хозяйство и вознамерилось оградить заборами. Чтобы на них в полувольных условиях спокойно плодились и размножались кабаны, олени и другие потенциальные охотничьи трофеи. Как и где будут плодиться и размножаться жители прилегающих поселков – вопрос, повисающий в воздухе. Мы понимаем, что все это делалось не для них. Ну едва ли кто всерьез ожидает, что муезерские или лоухские мужики со своими берданками полетят сюда на вертолете пострелять оленей. На это не хватит консолидированного бюджета обоих районов.

Говорят, сюда прилетают пострелять дети федеральных ВИПов, а также другие полуважные персоны питерского и московского бомонда. Да и карельская самопровозглашенная «элита» любит здесь отдохнуть. Правда, как говорят, не столько в лесу с ружьем или на озере с троллинговой палкой, сколько в ресторане да в нумерах. Тут, вдали от любопытных глаз, – почти идеальное место для самовоспроизводства элит. Для местного же нищего и безработного населения на этом празднике жизни места нет. Да он и не нужен людям, этот праздник. Им бы в лес: месяц в лесу зимний месяц кормит. Лес вроде и близок, как раньше, но недоступен.

Интересно, что, в отличие от жителей поселков, директор ООО «Охотничье хозяйство «Черные камни» Андрей Лебедев никакого конфликта и никаких проблем в сложившейся ситуации не видит. Вот как он определяет положение дел в своем комментарии газете «Вести Приладожья»:

Безусловно, иногда возникают текущие вопросы. Но они всегда разрешались ко взаимному удовлетворению. А конфликтов не было. Мы никогда и ни с кем не вступали в конфликты, всегда умели договориться, учесть интересы всех сторон.

Прекрасно. Позволю себе еще несколько цитат господина Лебедева из этой статьи, чтобы прояснить его позицию.

«Территория огорожена. Но… Там есть ворота, калитки, представлены телефоны для обращения. Надо отметить, что хозяйство работает не только с гражданами. На территории ведут работы лесозаготовители. И они ни разу не жаловались на какие-то трудности со входом или выходом на территорию».

«Мы с руководством Калаамского поселения обсуждали эту проблему. И выделили те места, где калитки должны быть постоянно открыты. Это места около болот, где расположены ягодники, и так далее. Туда можно заходить беспрепятственно. Если нужны дополнительные калитки, хоть двадцать, хоть сто, мы готовы их сделать».

Мы готовы организовать необходимое количество проходов в лес. Но территория не может быть открытой абсолютно, потому что там есть животные, которые запущены в эти места путём искусственным, за которых выплачены деньги, которых мы кормим и разводим.

Далее господин Лебедев вразумляет местных жителей, как важно, чтобы в лесу был порядок и дисциплина. Действительно, все логично. Оставит, например, какой-нибудь грибник калитку незакрытой – и вот животные, за которых заплачены деньги, разбегутся…

Вообще-то, опытные организаторы охоты говорят, что животные и без всяких заборов не уйдут далеко от места прикорма. В Финляндии, чтобы олени и лоси не выходили за периметр, его просто обносят пластиковой лентой на высоте в полтора метра и ставят предупреждающие таблички. Запаха, оставленного человеком, достаточно, чтобы животное держалось подальше. С другой стороны, забор из металлической сетки крупного зверя не остановит. Пограничники рассказывают, что лось, уходящий от медведя, легко прорывает грудью пограничную «систему» – многослойный забор из колючей проволоки. Семейка кабанов подроет такой забор за пять минут – и уйдет, если захочет. А хряк, идущий на самку, и пяти минут тратить не станет: для 250 килограммов мышц и 15-сантиметровых клыков такой заборчик – игрушка.

Нет, кажется, это многокилометровое ограждение выставлено все-таки не для животных. Скорее - оно  для людей. Вернее, от людей. Наверное, чтоб не ходили, не путались под ногами. Чтоб не смотрели и не завидовали. Чтоб не мешали хорошим людям хорошо отдыхать…

Кому-то показалось, что сейчас я начну «кошмарить бизнес»? И в мыслях нет! Огораживая арендованные площади, бизнес делает всего лишь то, что ему позволено. Ему дают – он берет. Бизнес выполняет условия договора аренды леса, проводит противопожарные мероприятия, отвечает за санитарное состояние леса и так далее, и претензий у госорганов к нему нет. Если разрешено ставить забор, то вот он и поставлен. То есть бизнес делает ровно то, что позволяет ему государство – своими законами, нормативными актами, договорами, соглашениями и прочими правилами игры.  Бизнес в правовом поле – это хорошо. Но хорошо ли такое правовое поле?..

Поселение строгого режима

Октябрь, Алаллампи, Пертипохья, Рускеала, Партала, Вяртсиля… Да и жители всего Сортавальского района уже ощутили прелести «подзаборной» жизни. Стали недоступны места, где люди всю жизнь собирали грибы и ягоды. Обращались к местной власти, обращались к районной. Проводили собрания и сходы. Писали в министерства и ведомства. Писали обращение к главе республики Худилайнену. Обращались к депутатам Законодательного собрания. Депутаты Федичев и Семенова помогли составить обращение в прокуратуру республики. То есть нельзя сказать, что власти всех ветвей и уровней не в курсе проблемы. Все всё знают, но ничего не делают – видимо, в надежде, что «само рассосется».

Не рассосалось. Не так давно жители поселка Пуйккола поняли, что их поселок вот-вот повторит судьбу Октября и Пертипохьи. Между поселком и лесом вдоль кромки дороги стали рыть канаву. В ответ на встревоженные расспросы местных строители-гастарбайтеры простодушно пояснили, что будут строить новый забор – протяженностью аж 40 километров. И 23 июня жители Пуйкколы вышли на митинг.

Обычно на собрания и сходы в поселке приходили от силы человек десять. Тут собралось больше сорока, что вдвое превысило ожидания организаторов митинга. Требования были самые простые: обеспечить людям свободный доступ к лесам и водоемам, не строить никаких заборов, прибегнув к более щадящим способам обозначения территории охотхозяйства. На митинге люди говорили, что после постройки еще одного забора им просто некуда будет деться. С одной стороны от поселка – пограничная зона, туда вход запрещен. С другой стороны – забор охотхозяйства. Кто-то предложил тогда уж обнести поселок колючей проволокой и выдать всему населению робы – и сельское поселение окончательно превратится в колонию-поселение.

Люди не хотят ходить в лес через калитки: калиток мало и они закрыты. Со стороны главного въезда с дороги к «Черным камням» на небольшом удалении друг от друга сделаны несколько калиток, но дальше глухой забор тянется километрами. Человеку сначала нужно искать калитку, чтобы войти в лес, потом – чтобы выйти. В лесном массиве это не так-то просто – можно часами идти вдоль забора в поисках выхода. А среди ягодников и грибников немало пожилых и нездоровых людей, для которых лес это тоже способ выжить…

Митингов власть боится: о протестных мероприятиях населения надо докладывать в Москву, а там за это по головке не погладят. Поэтому в Пуйкколу съехались, наконец, все официальные лица – и местные, и представители правительства Карелии. Правда, у местных осталось впечатление, что приехали не для того, чтобы решать проблему, а чтобы погасить протестную активность и перевести стрелки.

Одного из организаторов митинга – депутата совета Калаамского поселения Зою Болсун – упрекнули в том, что она будоражит население и «неверно информирует граждан». Мол, нечего волноваться: калиток в заборе много, они открыты, замки сняты – ходите свободно! На что местные жители резонно возражали, что никто их не будоражит: все ходят в лес, у всех есть глаза, все всё видят сами. Власти уверяли людей, что больше никаких заборов не будет. А канава?! Так это не для установки забора – это мелиорация. Вас неверно информируют! Ну где вы видите забор? Нет забора! Чего же вы волнуетесь?..
Конструктивно пообщавшись с народом, начальство разъехалось. По итогам митинга его организаторам, кажется, светит административное дело: во-первых, численность митингующих вдвое превысила заявленную, а во-вторых, митинг немного сместился с заявленного места проведения – а это уже не митинг, а шествие!

Еще одним итогом митинга стало то, что с закрывающих вход в лес калиток и ворот все-таки были сняты замки. Но самих калиток не прибавилось. А от Министерства по экологии и природопользованию Карелии в начале июля даже пришел официальный ответ депутату Зое Болсун. Суть ответа: все у вас в лесу законно, все правильно. Охотничье хозяйство осуществляет свою деятельность на основе законодательства, заключенных договоров – при положительном заключении государственной экспертизы. Одним из пунктов договора предусмотрено строительство ограждения на площади 4 тысячи гектаров – «для безопасности людей и домашних животных». Далее министерство уверяет граждан в том, что никаких проблем с входом и въездом в лес у них нет: мол, калитки установлены через каждые 500 метров. Да были ли чиновники в местных лесах? Где они видели эти калитки?.. Ну и, наконец, министерство сообщает жителям поселка Пуйккола, что никакого забора в районе поселка «не обнаружено». «На данном участке в полосе отвода дороги Олонец—Вяртсиля проводились работы по расчистке придорожной полосы с целью установки ограждений для обеспечения безопасности дорожного движения…» Вот как, оказывается. Все для безопасности самих людей, для их блага, а они, глупые, этого не понимают! Ну не повезло нашей власти с народом…

…А 14 июля, не успел я доехать из Сортавалы в Петрозаводск, как вдогонку – звонок из Пуйкколы. Зоя Владиславовна Болсун сообщила: там, где гастарбайтеры рыли «мелиорацию» вдоль леса, теперь начали монтировать забор. Именно таки забор. С калитками или без – пока непонятно.

Конституция? Нет, не слышали

 Я открываю Конституцию Российской Федерации – наш Основной Закон. Статья 9 первой главы гласит: «Земля и другие природные ресурсы используются и охраняются в Российской Федерации как основа жизни и деятельности народов, проживающих на соответствующей территории». Давайте вслушаемся в эти слова: природные ресурсы как основа жизнедеятельности людей, проживающих на территории.

Я открываю Лесной кодекс Российской Федерации. Статья 11 вполне ясно трактует рассматриваемый вопрос: граждане имеют право свободно и бесплатно находиться в лесах. Давайте акцентируем эти два слова: свободно и бесплатно. Лица, которым предоставлены лесные участки, не вправе препятствовать доступу граждан на эти участки и сбору на них недревесных природных ресурсов. Лесной кодекс – это федеральный закон. Норма прямого действия. Именно в соответствии с этим законом охотхозяйство брало в аренду участки лесного фонда, обнесенные сегодня заборами.

Я открываю решение Верховного суда Российской Федерации от 20 августа 2014 года. А Верховный суд – это как раз тот самый орган, который уполномочен толковать законы и определять их применение.

И вот Верховный суд рассмотрел апелляционную жалобу участников движения «Открытый берег\Против захвата озер», поданную на решение Ленинградского областного суда. Суд удовлетворил требования экологов в полном объеме. Отменен региональный закон Ленинградской области № 173-ОЗ в той части, где он разрешает установку заборов на лесных участках для нужд охотхозяйств. Также отменено предыдущее решение Ленинградского областного суда, который ранее счел вышеупомянутый закон вполне «законным» и, более того, счел сам Лесной кодекс РФ допускающим возведение заборов в лесах. Эти курьезные нормативные акты Ленинградской области отменены.

Верховный суд России установил, что Лесной кодекс РФ воспрещает ставить заборы в лесах, и признал его нормы выше, чем законодательство об охотничьей деятельности. На основании этого решения гражданские активисты с помощью прокуратуры добились сноса всех заборов в лесах. Еще раз: с 20 августа 2014 года заборы в российских лесах – вне закона!

Я уверен, что внимательно изучить эти документы должны все республиканские и местные чиновники, включая главу республики. Потому что если заборы в лесах Карелии будут стоять и дальше, то мы будем вправе задаться вопросом: либо Карелия уже не часть России, либо нашим деятелям наплевать на Конституцию, законы и Верховный суд?

Я уверен, что все жители Сортавальского района, да и все жители Карелии должны сегодня открыть эти документы, внимательно прочитать и добиться их исполнения. Потому что если мы этого не сделаем сегодня, то завтра все будем ходить в лес через калитку, ходить купаться – через турникет. А послезавтра кто-нибудь возьмет в аренду воздух – и дышать станем через специальную форточку. Дисциплинированно и строго по норме.

Максим Тихонов
Сортавала-Петрозаводск