Ей были подвластны любые персонажи – так характеризуют актрису Нину Болдыреву в Музыкальном театре Карелии. За тридцать три года она сыграла в нем практически все возможные роли — и продолжает играть и петь до сих пор. Накануне своего шестидесятилетия, которое случится 13 марта, Нина Михайловна рассуждает в нашей «Беседке» о возрасте, женском счастье и, конечно, театре…

История Фроси Бурлаковой

Далеко от Петрозаводска в маленьком городке Яранске Кировской области, где театра не было в помине, а работал только убогий деревянный кинотеатр, и родилась наша героиня. Родители Нины были совершенно простыми, не завязанными на творческой профессии, людьми…

— И, конечно, им казалось очень странным, что я поехала в Ленинград учиться «на артистку». У меня был хороший голос, это было сразу ясно и заметно, и я пела на всех праздниках в Доме культуры с пяти лет. В принципе, моя история — это история Фроси Бурлаковой. После школы решила поступать на вокальное отделение. Родители отпускали тяжело, мама очень плакала, но понимала: кем можно стать в этом городке? Там мне никаких училищ, кроме сельскохозяйственного, не светило. А в Ленинграде я сразу пришла в музыкальное училище при консерватории имени
Н. А. Римского-Корсакова, и меня взяли. Думаю, потому, что я чисто пела, была маленькая, хорошенькая, беленькая. Экзаменаторы сказали: «Голос у девочки есть, внешность опереточная, а актрису мы из нее сделаем».

Жанр определили абсолютно точно – оперетта. В ней Нина Болдырева и прославилась. Сначала в Хабаровске, где сыграла за четыре года весь репертуар, затем у нас в Петрозаводске. Сегодня, без малого сорок лет спустя, Нина Михайловна оглядывается назад:

— Это правильно, что я стала актрисой, и правильно, что опереточной. Я чувствую себя на месте, и мне не стыдно за то, что я делала и продолжаю делать.

Однако в нашем театре роли давались ей не так легко, как хотелось бы.

— Я приехала в Петрозаводск по приглашению: в театре искали актрису на амплуа субретки, которая могла бы спеть любую партию. В труппе не было ни одного слабого актера, к тому же здесь уже работали пять актрис моего плана. Я засомневалась: возьмут ли? Спела, понравилась и осталась в театре.

Нина Михайловна сыграла в Петрозаводске всех опереточных героинь, среди которых Сильва, Марица, Виолетта, Одетта Доримонт и Теодора в опереттах И. Кальмана, Анжель («Граф Люксембург» Ф. Легара), Эльза и Эдит Флавон («Король вальса» И. Штрауса), Галатея («Прекрасная Галатея» Ф. Зуппе), Мадлен («Бал в Савойе» П.Абрахама)…

— Наверное, я сыграла почти все… Но не наигралась – хотела, например, Ганну Главари сыграть в «Веселой вдове», но у нас был конфликт с режиссером, и он снял меня и моего партнера с ролей. Это было несправедливо. Да, в старом театре были и интриги, и конфликты. Героинь было много, все хотели премьеру, все хотели быть первыми... Зато сейчас ко мне все прекрасно относятся. Я уже не играю героинь, поэтому никому не мешаю, не отбираю ни у кого «хлеб», не дерусь за первенство. И главное — я надеюсь и знаю, что на мой бенефис придет вся театральная молодежь.

— А сейчас вы много играете?
 
— Есть роли, которые может играть только актриса моего возраста. Ну, какая молодая актриса будет играть бабушку кота Леопольда? Или в «Морозко» мачеху? А петь в «Евгении Онегине» няню? Это большая, серьезная оперная партия. И когда я засомневалась в том, как я, не имея богатого оперного опыта, выйду петь, Юрий Александров, главный режиссер, утешил: «Вы убедительны в этой роли, успокойтесь!» Для меня это высшая похвала. Я благодарна театру за то, что в 60 лет работаю. И за то, что здесь у меня есть по-настоящему близкие люди. Одна из них — концертмейстер Елена Леонтьева. Это замечательный педагог, высокий профессионал, невероятно творческий человек, до глубины души преданный своему делу. Мне и всем нашим артистам повезло, что довелось работать с ней. Именно Елена Николаевна формирует наш актерский и музыкальный вкус.

— Наверное, в спектакле для детей играть не так серьезно, как для взрослого зрителя?

 — Что вы, нет, это серьезно! Я сразу представляю, что там сидят мои внуки! Я хочу, чтобы им понравился спектакль и бабушка! Кроме того, это наши будущие зрители, я хочу, чтобы им в пять лет понравился театр и они вернулись сюда, когда станут старше.
 
— Как сегодня вы оцениваете современный Музыкальный театр Карелии?

— Этому театру всего два года — труппа еще не до конца сформирована, хотя здесь есть хорошие вокалисты и хорошие актеры. Художественный руководитель Юрий Александров — человек с мировым именем, который умеет работать, и с ним можно только соглашаться. У нас также прекрасный дирижер, Сергей Вениаминович Иньков. Сейчас театр развивается в оперном направлении, но, учитывая потребность зрителей, здесь ставят и оперетту. Я думаю, оперному певцу выступление в оперетте не мешает. Напротив, помогает раскрепоститься, в том числе и вокально. Артисту драмы тоже рекомендуют, прежде чем браться за серьезные роли, поиграть в сказках.

Личная жизнь Актрисы

— Часто ли в жизни приходилось быть актрисой?

— Мне хватает этого на работе. У нас в театре была хорошая актриса. Моя восьмилетняя дочь постоянно спрашивала: «Мама, а почему она даже в буфете «артистка», а ты — нет?». Но я предпочитаю играть только на сцене. В жизни я абсолютно открытый и простой человек.

— А ещё какая вы вне театра, чем занимаетесь, увлекаетесь?

— Я обожаю заниматься цветами! У нас дача была в Лососинном. Десять соток, на которых не было пустого места — все засажено цветами. Но какого труда и пота это стоило, чтобы все благоухало, особенно в наших карельских условиях! Кроме того, я вышиваю картины. Политическая и социальная жизнь мне неинтересна — я же ничего не могу изменить. Теперь я сама себе президент, сколько заработаю, столько и получу. Хотя, конечно, хочется, чтобы нищих не было, войны не было, чтобы стабильность была...
 
— Сейчас вы уже больше отдыхаете или все же работаете?

— Мне приходится много работать, и не только в театре. Дочки у меня родили с разницей в три месяца, теперь двое маленьких внуков. А в детский сад устроить детей — это такая проблема! Я уже иной раз думаю, неужели из-за того, что детям не достанется мест в садике, мне придется бросить театр?

— Каких принципов вы придерживались, воспитывая детей?

— Моя старшая дочь — кадровик, хороший кадровик, который при этом любит свою работу. Я никогда не думала, что можно любить нетворческую работу. Младшая окончила институт туризма. А работать в театре они никогда не хотели. Но если бы они выбрали актерскую судьбу, я не была бы против. Где бы они ни решили работать, главное, чтобы любили свое дело. Это вообще большое везение, когда человек делает то, что ему нравится. Ведь множество людей ходит на работу, не любя ее.
 
— Хватало ли времени совмещать семейную жизнь и театральную?

— Я часто ездила на гастроли с детьми. А мужу никогда не нравилось то, что я работаю актрисой. Он считал, что театр надо бросить, но я с этим была не согласна.

 «Я только начинаю жить для себя…»

— Нина Михайловна, 60 лет – какой это возраст? Как вы себя в нем ощущаете?

— Я думаю, что обратно, конечно, уже ничего не вернуть и сейчас не стартовать заново, но зато можно устроить себе неплохой финиш. Вообще, когда все хорошо, когда мои дети и внуки здоровы, тогда и я молода.

— О чем можно сказать: «В 60 лет только начинается…»?

— О, у меня много чего начинается! За последний год в моей жизни много всего произошло, не без печальных, конечно, событий. Но здесь ведь самое важное — расставить «плюсы» и «минусы»: что потеряно, а что приобретено. Получается, что плюсов-то намно-го больше. Я купила новую дачу — домик в деревне, в очень красивом месте. Представляете, двадцать соток непаханой земли?! У меня будет огромная клумба в двадцать соток!

Вполне можно попробовать то, чего никогда в жизни не делала. Я никогда не жила для себя. Сейчас пытаюсь это делать... Хотела бы поехать отдыхать в Анапу, например, или в Афины.

В моем возрасте понимаешь, как можно любить своих внуков. Я их обожаю! Собственные дети истязают, потому что они все время на руках, никакого перерыва — это сладкая каторга. А с внуками я не сутками. Чувство умиления не проходит, большую радость сложно испытать!

 
— А можно ли в 60 лет влюбиться?

— Думаю, нет. Но точно знаю — можно полюбить. Ведь влюбиться — это временно, на какой-то период. Зрелого человека сложно обмануть, розовых очков-то на нем уже нет.
 
— Какими достижениями за минувший год можете поделиться?

— Я очень похудела, а значит, помолодела. У меня появилось много новых знакомых. За минувший год я овладела компьютером — не представляла, что смогу это сделать! Я зарегистрировалась «В контакте», и все театральные ребята теперь — мои друзья!

— Нина Михайловна, а счастье, в чем оно?

— Оно ведь у каждого свое. Кто-то считает счастьем богатство, но я думаю, что деньги счастья не дают. Я абсолютно согласна с формулировкой: «Счастье — это когда тебе есть, что делать, есть, кого любить, и есть, на кого надеяться».

— На кого сегодня надеется Нина Болдырева?

— На Бога и на своих дочерей.
 
— Судя по непаханой даче, планы на будущее у вас, должно быть, такие же грандиозные?

— О да! Я хочу научиться водить машину и получить права. Ну, если у меня зять инструктор по вождению – ведь грех не научиться водить машину?! Вообще, этот год перемен, наверное, и должен был увенчаться тем, что мои желания и возможности совпали с планами руководства театра и я пою два сольных концерта. В 60 лет дать сольный концерт — это и почетно, и сложно. Наверное, не каждая актриса может потянуть такое, хотя, может, это и нескромно звучит.

P.S. А бенефис Нины Болдыревой пройдет 17 и 24 марта в Музее изобразительных искусств!