06 марта 2014, 12:02

Кровавый понедельник, или почему не стоит нарушать правило 15-ти минут

Кровавый понедельник, или почему не стоит нарушать правило 15-ти минут

Как-то мне потребовалось сдать на анализ кровь из вены. Процедура эта не самая приятная, но и не самая ужасная. Утром, как положено натощак, я пришел в поликлинику. Занял очередь и стал ждать. Время ползло крайне медленно. Сначала я стал рассматривать лица людей, сидящих напротив. Не найдя в них ничего интересного, я переключился на плакаты с медицинской тематикой.

Прошло минут двадцать. Наконец подошел мой черед. Я зашел в кабинет и поздоровался с врачами. Женщина-доктор велела мне сесть на стул и закатать рукав рубашки. Я повиновался. Я всегда любил смотреть на процесс внедрения иголки в мою плоть. Этот раз не стал исключением. Все произошло довольно быстро. Некоторое количество моей крови наполнило пробирки. Врач закупорила ранку ватой и согнула мою руку в локте. Сказала, что я должен продержать ее в таком положении по меньшей мере пятнадцать минут. Я поблагодарил ее и вышел в коридор, где отыскал скамейку поодаль от людей.

Когда я сел, я сразу засек время. Пятнадцать минут. Мне было необходимо их уничтожить. Я начал думать. Обо всем понемногу. Я очень быстро утомился – мысли, что танцевали в тот момент у меня в голове, были ужасно невнятными и разбитыми. Я никогда не любил утро. Утром все твои мотивы, идеи и желания представляют собой лишь горстку окурков. В надежде, что мои пятнадцать минуть скончались, я посмотрел на часы – прошло всего лишь четыре. Я вообразил себя узником вечности.

По истечении еще минут пяти, я увидел свою знакомую. Она как раз собиралась покинуть стены этого учреждения. Так как идти нам с ней нужно было в одну сторону, я решил присоединиться к ней. Я осторожно разогнул руку и не менее осторожно удалил вату с ранки. И о, чудо – она успела зажить. Десять минут потребовалось. Никаких пятнадцати. «В конце-концов, у меня молодой и здоровый организм. Все как на собаке заживает», — подумал я и выбросил белый комочек в урну.

На этом мое ликование завершилось. В следующее мгновение я узрел, как по моей руке обильно течет красная жидкость. Я посмотрел на место укола – оттуда, несильно пульсируя, наружу вырывалась моя кровь. Моя венозная кровь. Быстро согнув руку в локте, я лишь немного облегчил свое положение. Жидкость по-прежнему непрерывно поступала откуда-то из глубины фиолетовой магистрали моего сосуда и растекалась по руке. Я рванул к уже знакомому мне кабинету. Когда я оказался около его входа, мое левая предплечье и кисть были почти полностью окрашены в красный цвет. Не заметить это было крайне сложно.

Прочитав мою решимость проникнуть в пространство кабинета, но при этом не оценив моего гиблого положения, люди, что сидели в очереди, завопили: «Ты куда собрался!!? У нас тут очередь!» «Вы посмотрите какой наглец!» Под аккомпанемент этой брани я все же просочился внутрь, к моим докторам, которые всего десять (не пятнадцать!) минут назад продырявили мне вену. Сделали они это, конечно, во благо. Но теперь перед ними снова возник я: бледный и окровавленный. Врач посмотрела на меня с досадой. Все было понятно без слов. Она кинула мне: «Садись!». Я сел. Она добавила: «Если я хотя бы каплю твоей крови найду на нашем полу, ты у меня всю больницу мыть будешь!» Не знаю, обнаружила ли она по завершении своей смены запекшиеся пятна моей глупости на больничном полу или нет. Но я, разумеется, впоследствии так ничего и не мыл.