В доме Тимо Лааксо в Хельсинки 3 кладовки заняты объемными папками с перепиской и документами.

Да что там кладовки! В комнате некуда ступить — всюду папки с документами, справочники, книги!

— после знакомства начинает разговор жена Тимо, бывшая наша соотечественница, уроженка Кондопоги Элина Лоппер.

Элина говорит и доброжелательно улыбается. Она, преподаватель русского языка и литературы в Хельсинки, уже давно стала правой рукой мужа, добровольного помощника телепрограммы «Жди меня» Первого канала. И это не просто их семейное увлечение, а уже давно образ жизни. Но главный, конечно, Тимо.

В Петрозаводске мы встретились на квартире у давних друзей Тимо и Элины, Владимира и Светланы Богдановых. Несколько лет назад волей случая они оказались в эпицентре свершившегося благодаря Тимо события, которое иначе как счастливым случаем не назовешь. О нем — ниже.

По обе стороны

В 16 лет я стал разыскивать в архивах своих предков. Это было странное, не очень популярное хобби для Финляндии в то время. А спустя 10 лет жители СССР, ингерманландские финны, через газету армии спасения стали активно разыскивать своих родственников в Финляндии. Я увидел объявление и предложил свою помощь, сказав, что знаю русский язык и могу работать с архивными источниками,

— рассказывает Тимо.

Армия спасения стала присылать Тимо запросы, а он — разыскивать людей, о которых в них говорилось. Спустя время, в 1992 году, Общество Финляндия—Ингерманландия тоже создало свою службу поиска — Тимо вызвался помогать, и его просто завалили запросами. Позже он создал в Сети сайт поиска, в Финляндии он стал добровольным помощником телепрограммы «Жди меня» Первого канала.

Нет границ для сердец

За почти 30 лет поисковик разыскал и соединил с родственниками порядка 3000 пропавших людей по всему миру (1500 — для программы «Жди меня»), и в первую очередь жителей Карелии и Ленинградской области. В большинстве случаев это ингерманландские финны, которые в годы войны были вывезены из Советского Союза, а потом возвращены обратно. За каждой историей — люди, жизнь которых благодаря Тимо и его помощнице Элине получила новый смысл и надежду — они вновь обретали семьи, восстанавливали утерянные родственные и дружественные связи.

За долгие годы Тимо так углубился в поиск, что кажется: ему кто-то помогает сверху — отгадки человеческих судеб порой сами к нему в руки идут. Именно так было с поиском эвакуированной в Финляндию в 1943 году ингерманландской семьей старшей из детей. Все, что было известно о ней, имя и фамилия, и то достаточно распространенные — Анна Николаева. И — ни точного года рождения, ни места.

Тимо приступил к поиску, а спустя две недели ему пришло письмо из СанктПетербургского общества ингерманландцев: бывшая блокадница, жительница города на Неве Анна Николаева разыскивает свою увезенную в Финляндию семью.

А вот совсем другой случай. В начале 80-х петрозаводчанка оказалась в Хельсинки с туристической группой. Разместились они в гостинице «Президент». Женщина знала, что во время войны в Финляндии остался жить ее брат, но искать его боялась.

Когда спустя годы Тимо Лааксо пришел запрос о поиске, брат туристки уже умер. Как оказалось, проживал он примерно в 100 метрах от этой гостиницы.

И жизнь, и слезы…

Случай с уроженцем Олонецкого района Борисом Яковлевым, по словам друзей Тимо, и вообще оказался из области фантастики — спустя больше полувека мальчик из детского дома обрел не только родину, но и свои настоящие имя, фамилию и год рождения.

В один из дней 1941 года близ Олонца после боя финские солдаты нашли в воронке двухгодовалого мальчика с простреленной ногой и из жалости взяли ребенка с собой. Прозвали они его Хеймо Вели Аунус, что в переводе означает «брат соплеменник из Олонца». (Это «хеймосиповар» — такое звучание мальчик запомнил на всю жизнь, и стало в будущем ключом к разгадке его судьбы).

Сначала найденыш проходил лечение в военном лазарете, а потом его взяли в финскую приемную семью. В 1944 году, когда Хеймо исполнилось 5 лет, между Финляндией и СССР был заключен мирный договор, по требованию СССР каждый советский ребенок-сирота должен был быть возвращен в свою страну.

Новые родители в Финляндии не захотели расставаться с Хеймо и попросили письменное разрешение у его матери (к тому времени мать уже сама разыскала сына) оставить мальчика у себя. Мать, второй раз вышедшая замуж в трудное послевоенное время за безногого инвалида-фронтовика и родившая ему двоих детей, сразу дала согласие, по безграмотности в «разрешительном» документе поставив вместо своей подписи крестик.

Однако это не помогло. Советские власти не разрешили оставить ребенка, и вместе с другими детьми Хеймо вывезли обратно, но уже не в Карелию — в детский дом на Урале, где ему, не знавшему русского языка, было очень трудно.

А то, как тяжело расставались советские дети-сироты со своими приемными финскими родителями перед отправкой в детдом, хранят факты архивных документов и людские воспоминания.

Один мальчик так не хотел уезжать от своих приемных родителей, что сел в поезд с пуговицей от пальто в руках, вместе с которой на перроне его оторвали от отца,

— рассказывает жена Тимо Элина.

Тимо разыскал Хеймо по просьбе его сводного брата Федора на программу «Жди меня». На самом деле работавший кузнецом Хеймо оказался уроженцем олонецкой деревни Сиповаара, что в переводе означает «Кузнечная гора». Настоящие его имя и фамилия Борис Яковлев, и он на 2 года моложе, чем значится по паспорту.

Спустя почти целую жизнь, летом 2007 года, Борис Яковлев в первый, но, надеется, не в последний раз приехал в родные места из Новокузнецка.

Сказать, что он был взволнован, значит, ничего не сказать,

— вспоминают ту встречу петрозаводчане Светлана и Владимир Богдановы, на квартире которых и встретились приехавшие из Финляндии жена Тимо Лааксо Элина с их дочерью и Борис Яковлев.

Борис Яковлев с женой на даче

Самым трогательным было, когда за хлебосольным столом Борис, напрочь забывший язык другой страны, вдруг запел рождественскую песню, которую в далеком детстве напевала ему финская мама. И след от ранения на  ноге, с которым его подобрали финские солдаты, он тоже показал…

Тимо хочеть верить, что нашел и родного отца Бориса Яковлева. Точно известно что Иван Яковлев не был прописан в Сепянвааре и по версии родных погиб в 1940 году в Зимней войне. В Книге Памяти Тимо нашел сведения об Иване Матвеевиче Яковлеве, который мог быть отцом Бориса. Согласно Книге Памяти он погиб 25 января 1940 года, но в действительности оказался в финском плену и был возвращен в СССР весной 1940-го.

А вот в эфир программы «Жди меня» этот сюжет тогда так и не попал, так как разыскивавшийся брата Бориса Федор умер.

Тайны ждут разгадок

Другая жизненная история, подобная истории с Борисом Яковлевым, до сих пор ждет своей разгадки и значится у Тимо «в работе». Так же, как и маленького Бориса, трехмесячную, едва живую девочку в перерывах между боями финские солдаты нашли в местечке Святозеро на руках у лежащей на дороге убитой женщины.

Девочку они назвали Хеллеви. Как и Борис, в Финляндии она сначала попала в приемную семью, а потом снова оказалась у себя на родине. Хеллеви Тервонен (девичья фамилия Пюхяярви), которая до сих пор не знает своего настоящего имени, сейчас живет в Рабочеостровске. У нее семья, дети.

Тимо специально ездил в Рабочеостровск, встречался с ней и надеется, что тайна Хеллеви все же когда-нибудь раскроется. Тимо предполагает, что ее убитая мать была местной карелкой, и надеется, что случится чудо. Быть может, прочитав эти строки, несмотря на давность, вспомнят ту женщину с маленькой девочкой старожилы Пюхяярви?

Часами и днями просиживая в архивах, делая запросы и сравнивая полученные данные, поисковики всегда надеются на чудо, память и помощь других людей,
которая может прийти неожиданно.

Распутать клубок поиска однажды Тимо помог и нынешний глава Республики Карелия Александр Худилайнен. Поиски друга детства жителя Финляндии привели Тимо в Гатчинский район Ленинградской области. Все, что рассказал Тимо финн, — это то, что с Вовой они жили по соседству, маму его звали Марией, его фамилия звучит примерно так - "Хутилайнен". И еще показал его детское фото.

Тимо отправил запрос в Санкт-Петербургский союз ингерманландцев. Оттуда его переслали в Союз ингерманландцев Гатчинского района, района, которым тогда руководил Александр Худилайнен. Он и дал адрес своего родственника, того самого "Вовы Хутилайнена".

Вместо послесловия

Благодаря поиску Тимо обрел и свое личное счастье. Два десятка лет назад, по запросу разыскивая одну женщину, он отправил письма ее родственникам. Одной из них оказалась Элина Лоппер, которая в это время уже окончила финно-угорское отделение Петрозаводского университета и жила в Хельсинки. Элина позвонила Тимо и сообщила интересовавшие его сведения. Уже потом они стали встречаться в Обществе Финляндия—Ингерманландия, а позже поженились.